По замкнутому кругу

В Южно-Сахалинском городском суде продолжается процесс по громкому «делу Хорошавина». Экс-губернатора и группу его подчиненных обвиняют в получении взяток и легализации незаконно полученных доходов.

Действительно, разбирательство временами напоминает бег по замкнутому кругу. Допрашиваемые свидетели, словно близнецы-братья, рассказывают о своей тяжкой доле, когда они (ради сохранения бизнеса) вынуждены были делать вклады в губернаторский сейф. Боялись потерять госзаказы, рабочие места, благосклонность власти. Дружными рядами после ареста главы региона «потерпевшие от режима» двинулись в правоохранительные органы, штампуя абсолютно одинаковые заявления в УФСБ.  

Объединяет пострадавших и то, что, по их утверждению, практически все они (главы «Авроры» Сухоребрик, «Сферы» – Залпин, иркутского ЗАО «Труд» – Томшин и прочие) тратили на взятки либо свои, либо заемные средства, не изымая деньги из оборота компаний. Все во благо коллективов…

Исключением, пожалуй, стал только бывший помощник губернатора Борис Усачев, допрошенный в качестве свидетеля на исходе мая. Круг его обязанностей – подготовка к заграничным командировкам, сопровождение «шефа» в поездках. Как утверждал на одном из допросов Вячеслав Горбачев – ключевой свидетель, экс-глава секретариата губернатора, Усачев во время пребывания в других странах носил чемоданы Хорошавина, коробки с новыми часами, разъезжал с ним по магазинам на арендованном автомобиле представительского класса.

А еще тесно работал с бухгалтерией, контролировал по доверенности поступление зарплаты губернатора на счета в Газпромбанке.

Пополнять приходилось счета не только Хорошавина, но и его супруги. Деньги на эти операции получал от Горбачева.

– Точно сказать не могу, как часто это происходило, – отвечал на вопросы прокурора Усачев. – Наверное, раз в месяц Горбачев в своем кабинете выдавал мне разные суммы, от 2 до 5 миллионов рублей. Я вез их в банк, ко мне приглашали менеджера Ольгу, которая работала с ВИП-клиентами, она проводила меня в кассу. Делал вклады, получал документы, вез их на подпись Хорошавину и тут же возвращал в банк. Откуда Горбачев доставал эти деньги, я не видел, он только показывал мне уже упакованные пачки. Я находился у него в прямом подчинении.

Прокурор спросил Усачева о событиях 2 марта 2015 года (канун задержания Хорошавина). Многих деталей свидетель уже не помнит.  Горбачев, первоначально утверждал он, никогда не просил привозить какие-либо вещи домой к Хорошавину. Чуть позже заметил, что 2 марта 2015 года Горбачев в своем кабинете передал ему спортивную тяжелую сумку коричнего цвета, чтобы вечером отвезти ее в резиденцию губернатора (запасной пункт управления правительства области) в Уюне.

– Я ехал в одной машине с губернатором, на первом сидении, – рассказывал свидетель. – В Уюне достал сумку из багажника, занес ее вместе с портфелем в прихожую.

Выяснилось, что Усачев получал от Горбачева деньги и на покупку валюты (этак пару миллионов) для заграничных командировок, а не лично для Хорошавина. Нигде за это не расписывался, как тратилась валюта, не знает.

Прокурор, обнаружив существенные расхождения в свидетельских показаниях, попросил суд разрешения на оглашение материалов уголовного дела. Нужно понять, на какие карты перечислялись деньги, по чьим указаниям, от кого они поступали и так далее.

Адвокаты традиционно против. Уточняющие вопросы можно задать прямо сейчас и здесь.

К мнению защиты присоединились подсудимые, назвав эту практику порочной.

– Оглашение протоколов доследственных допросов ставит свидетеля в неловкое положение, – сказал бывший зампред правительства Карепкин. – Столько лет прошло, люди многого не помнят. И еще не известно, при каких условиях происходили эти допросы.

– Предлагаю не вызывать больше свидетелей, зачитывать давнишние протоколы, и все! – бывший советник экс-губернатора Икрамов был ироничен и краток.

Суд, однако, ходатайство стороны обвинения удовлетворил.

Как следовало из оглашенных доследственных показаний, 2 марта 2015 года примерно в 17 часов Усачев по просьбе Горбачева загрузил в багажник служебного автомобиля увесистую спортивную сумку, что в ней, он не знал. В тот же вечер поступил телефонный звонок от Икрамова, после чего Усачев вместе с Горбачевым поехали в Дом правительства, последний попросил еще одну, чем-то тяжелым наполненную сумку, оставить в автомобиле Усачева до следующего дня. Ну, а 3 марта, напомним, Хорошавин был задержан, проведены обыски в его кабинете, Уюне. Изъята из авто и сумка, в которой обнаружено солидное количество денег…

– Я добровольно все это сообщил правоохранительным органам, – сказал Усачев.

Прокурор долго зачитывал еще один протокол доследственного допроса, перечисляя банковские документы, согласно которым на карты Хорошавина и его жены регулярно зачислялись по 2–5 млн рублей. Усачев имел при себе копии паспортов четы Хорошавиных. Что это были за деньги, свидетель не знает.

Последовало заявление адвоката Хорошавина – Ольги Артюховой.

– Мы полагаем, что после оглашения данных письменных показаний невозможны вопросы к Усачеву, – сказала она. – В тот момент он допрашивался в качестве подозреваемого, а сегодня, по логике, должен все это подтвердить. Кроме того, совершенно очевидно, что следователем допускались собственные формулировки, показания Усачева и Горбачева схожи.

Но судья позволила прокурору вести допрос. Один из вопросов государственного обвинителя – допускалось ли при допросе следователем давление на Усачева? Ответ свидетеля предсказуем и, конечно, отрицателен.

В последний день мая планировалась видеосвязь с Московским гарнизонным военным судом, допрос посредством ВКС свидетеля, московского бизнесмена Дениса Морозова, через которого, по версии следствия, Икрамов переправлял незаконно полученные денежные средства в оффшорные компании. Открывая вечернее (считаемся с удобствами Москвы) заседание, судья зачитала медицинскую справку, выданную в СИЗО, согласно которой Икрамову, несмотря на повышенные температуру и давление, здоровье позволяло участвовать в процессе. Однако, Икрамов заявил о плохом самочувствии. Его поддержали адвокаты. Сетовали, что их подзащитному, несмотря на то, что в зал суда неоднократно вызывали карету скорой помощи, до сих пор не проведено медицинское обследование. Очередной приезд неотложки проблемы не решит.

– Увезут в областную больницу, измерят давление, отправят отлеживаться в СИЗО, – сказал Икрамов.

После долгих препираний «скорую» все-таки вызвали. По медицинским показаниям заседание перенесли на следующий день.

И вот место на трибуне свидетеля занял уроженец Нефтегорска Дмитрий Арефьев, бывший руководитель ООО «Альянс Строй», ныне заместитель гендиректора ООО «Охинская АЗС». Эпизод связан с реконструкцией автодороги Оха – Южно-Сахалинск. Генподрядчиком выступало ЗАО «Труд». Арефьев хотел «зайти» на объект субподрядчиком, но не удалось. Решил действовать через Алексея Павленко, зная, что тот близок к губернатору.  И через пару недель вопрос был практически решен. При одном условии, озвученном Павленко: откат в размере 6 процентов от объема выполненных работ.

Арефьев согласился без раздумий. А что, брали-давали, сказал он, все, таковы были реалии жизни.

С Павленко свидетель был знаком около 20 лет.  Взаимоотношения, по его словам, дружеско-деловые. Оха -  город маленький, все друг с другом чем-то «повязаны». 

Деньги Арефьев (по 4,7 – 5 млн рублей) передавал в Южно-Сахалинск через Павленко. Происходило это вне служебных кабинетов. Например, в декабре 2011 года - в автомобиле, на улице Дзержинского в северной островной столице.  С Хорошавиным при передаче откатов свидетель никогда не встречался. С Павленко никаких расписок не брал, для себя тоже никаких записей не вел. Все на честном «купеческом» слове…

Всего у «Альянс Строя» было четыре договора субподряда, каждый в пределах 100 млн рублей. Работы выполнялись в срок, качественно. И денежная «благодарность» была столь же своевременна.

В ходе судебного заседания Арефьев отметил, что деньги брал в займы у брата, тот снимал их со своего банковского счета без проблем. Общая сумма долга около 20 млн рублей.  Часом позже, во время этого же допроса, свидетель дал другое показание. Брат, индивидуальный предприниматель, деньги доставал …из чемодана.  Что касается «Альянс Строя», два года назад фирма обанкротилась из-за длительной болезни гендиректора.

Прокурор, заметив расхождения в показаниях Арефьева, попросил огласить протокол доследственного допроса, проведенного 27 мая 2015 года в Охе.  Далее все пошло по уже знакомому кругу. Адвокаты высказались против, суд просьбу гособвинителя удовлетворил. Хотя ничего нового мы не услышали. Кроме того, что два года назад Арефьев говорил о пяти, а не шести процентах отката. Но, похоже, для взяткодателей и взяткополучателей плюс-минус десяток миллионов особого значения не имели…

В марте 2015 года Арефьев вместе со своим адвокатом, переговорив по телефону с Павленко, отправился с «чистосердечным признанием» в УФСБ. Написанное им заявление точь-в-точь повторяет все прочие (от Сухоребика, Залпина, Томшина - далее по списку).

Два дня шел допрос свидетеля Романа Альперовича, генерального директора компании «Сахалин Инжиниринг».  Данный эпизод связан со строительством гимназии №3 в Южно-Сахалинске и покупкой за счет средств областного бюджета квартир для медиков.

По словам Альперовича, Икрамов негласно курировал размещение заказов в строительной сфере.

– 30 января 2013 года у нас с ним состоялся разговор один на один, – рассказывал Альперович. – Речь шла о том, что в случае победы в конкурсе на строительство гимназии мы должны отдать 125 млн рублей. Я хорошо запомнил это, поскольку в этот день праздновал свой день рождения в одном из заведений города, а Икрамов был в числе приглашенных.

Отказаться гендиректор не посмел, пояснив, почему. Начиная с 2011 года в области сложилась практика с отложенными платежами за уже выполненные работы. Несвоевременное финансирование усложняло работы, приводило к их удорожанию. Манипулируя подрядчиком, обладминистрация имела возможность диктовать свои условия. Когда у тебя за плечами почти 800 работников, испытывать судьбу рискованно…

– Могу с полной уверенностью утверждать, что волей советника губернатора такие требования не выдвигаются, это по рангу только главе региона, и я это прекрасно понимал, - продолжал Альперович. – Учитывая, что с 2008 года в нашей отрасли наступил кризис, мы нуждались в крупных государственных и муниципальных заказах. Взвесив все за и против, я согласился.

Часть «откатных» миллионов стройфирма перечислила на поддержку спорта, 65 млн рублей Альперович передал наличкой Горбачеву. На какие цели пойдут эти деньги, разговора не было.

Первая передача денег, вспоминал Альперович, состоялась в конце августа 2014 года в служебном кабинете Горбачева, в здании Дома правительства на 6-м этаже. Деньги ( 5 млн рублей) он принес в черном кожаном портфеле. Позже для конспирации в процессе задействовали портфель-дублер, денежный оставался у Горбачева, с пустой Альперович покидал коридоры власти…

По просьбе прокурора был просмотрен диск с записью с видеокамер. Правительственный коридор, кабинет, в который входит с портфелем Альперович. Вскоре выходит – с пустым, как он уверяет, портфелем.

Деньги (75 млн рублей), по словам Альперовича, он одолжил у друга, поскольку собственных средств не было.  Имеется договор до сих пор непогашенного займа.

Допрос руководителя стройфирмы был продолжен 6 июня. Из материалов дела следовало, что он написал два заявления в УФСБ, первое – 7 апреля 2015 года, узнав из СМИ о задержании губернатора. Ранее обращаться в органы не решался. Опасался, что фирме будут созданы препятствия. Одного слова губернатора «придержать» оплату работ было бы достаточно. «Завернуть» документы по чисто формальным признакам проще простого, вплоть до того, что не тем шрифтом набран текст. Все это удлиняет и без того сложный производственный процесс.

К тому же, на строительство гимназии был взят кредит (250 млн рублей) в Банке Москвы.

Далее был исследован эпизод с приобретением квартир для медиков. Летом 2014 года Горбачев спросил, есть ли свободные квартиры для приобретения их в рамках кадровой целевой программы. Альперович ответил утвердительно. Но предлагаемая строительной фирмой цена квадратного метра (85 тыс рублей), сказал Горбачев, для областного бюджета не подходит. Предложил 76 тыс рублей за квадрат.  Плюс еще одно условие: Альперович выплачивает в губернаторский сейф вознаграждение в размере 10 тыс рублей за квадратный метр…

– Я был вынужден согласиться, –повторился Альперович. – Таким образом, реализована 21 квартира, вознаграждение передано мною 12 декабря 2014 года Горбачеву в его кабинете. Мы еще поздравили друг друга с днем Конституции… Уверен, что он действовал в интересах Хорошавина, сам ну никак не мог выдвигать такие требования. Статус не тот.

У адвокатов было много вопросов к свидетелю. Как определить на видеозаписи, полный портфель или пустой? По легкой походке Альперовича?  Откуда информация, что деньги собирались для губернатора?  Пока это только слова Горбачева и Икрамова. Не задним ли числом написано его заявление в УФСБ?  Почему договор займа оформлен за месяц до разговора с Горбачевым, который и сообщил о необходимости откатов? Может, деньги взяты на другие цели?  Как Альперович, назвавший себя социально-ответственным бизнесменом, представляет данную миссию, благотворительная поддержка спорта разве не входит в это понятие?  Выяснилось, что гендиректор «Сахалин Инжиниринг» считает: социальная ответственность - это обязанность уплачивать налоги…

Особой активностью отличался подсудимый Икрамов, в недалеком прошлом приятель Альперовича. Вместе играли в футбол, отмечали дни рождения. Икрамов поставил под сомнение возможность разговора тет-а-тет (о взятке в 125 млн рублей) в момент чествования 30 января 2013 года именинника Альперовича, предоставил схему бара, где проходил банкет. Мол, нет там укромного уголка.  Напомнил приятелю, что, скинувшись, гости сделали ему подарок – шоу-группу девушек из Владивостока...

Какое это имеет отношение к «делу Хорошавина», определить трудно.

Список свидетелей пополняется, появляются новые лица. Процесс продолжается.

Лариса Пустовалова

Фото: sakhalin.info

© Сахалинский нефтяник