Круг свидетелей медленно, но сужается

В Южно-Сахалинском городском суде продолжается (с непредвиденными перерывами) процесс по громкому «делу Хорошавина». Экс-главу региона, бывших его подчиненных заместителя председателя правительства Сергея Карепкина и советника губернатора Андрея Икрамова  в здание суда доставляют под конвоем, в наручниках.

Еще один фигурант, бывший министр сельского хозяйства Николай Борисов, является самостоятельно, он пошел на сделку со следствием и находится под домашним арестом. Хорошавин внешне бодр, временами улыбчив. Как-то даже успел громко одарить комплиментами женщин-адвокатов: « Хорошо выглядите!». Практически на каждом заседании присутствует жена Карепкина – Татьяна. Старший сын Карепкиных, защитивший недавно диплом в одном из вузов Владивостока, тоже приходил морально поддержать отца.

Атмосфера в зале переменчива. При плохой слышимости (а журналисты находятся в отдалении от судьи, адвокатов, обвинителя и подсудимых) вслушиваться в  речи  участников процесса утомительно. Напрягает зачастую некачественная видеосвязь с московскими судами, посредством которой ведется допрос проживающих в столице свидетелей.  Временами  эмоциональны адвокаты, доводы которых, как правило, не принимаются судом. Периодически сдают нервы и у подсудимых, из-за решетки звучат резкие реплики и заявления.  Вот такая она, судебная тяжба… Только наблюдая за ней воочию, понимаешь всю масштабность данного «мероприятия». К откатам (по мнению следствия) и легализации незаконно полученных доходов причастны десятки людей, многие из свидетелей достаточно влиятельные люди, показания дают под присмотром личных адвокатов. И все они способствовали в той или иной степени отлаженной «работе» преступной схемы – якобы из опасений за свои бизнес и карьеру.

Но вернемся к судебному процессу. Одной из причин его прерывания в июле стала смена адвоката у Икрамова.  Новый защитник Набока запросил у суда месяц  для знакомства с материалами дела, в котором более 160 томов. Суд, совещаясь на месте, решил, что достаточно будет и недели.  По исходу которой Набока, как и ожидалось, вновь  заявил, что, несмотря на усердие, времени ему действительно не хватило (за вычетом выходных, всего 5 рабочих дней), к защите он не готов, потому просит дополнительные дни. Его поддержали сторона защиты, подсудимые.  Прокурор был суров: времени, мол, предоставлено достаточно. Судья Елена Поликина эту позицию поддержала, и после установления видеосвязи с московским гарнизонным военным судом обвинитель приступил к допросу  очередного свидетеля. Юрий Некраш, ныне безработный москвич. Бывший соратник не дожившего до судебного приговора Николая Крана, сахалинского банкира и бизнесмена, с признаний которого (об откатах от ООО «Энергострой» при строительстве 4-го энергоблока Южно-Сахалинской ТЭЦ) и началось  громкое «дело Хорошавина». По показаниям свидетеля, он был устроен начальником службы безопасности «Тихоокеанского Внешторгбанка» и одновременно – заместителем директора по экономическим вопросам  «Энергостроя» (все это  «под крылом» Крана). Видимо, разносторонне талантливым и надежным специалистом оказался Некраш, коль его вскоре Кран ввел еще и в состав совета директоров банка…

У Некраша, по его словам, был полный доступ к информации, где, когда, с кем и по какому вопросу встречается его босс.  В 2011 году в приемной Крана  он стал замечать Икрамова. Который, утверждал свидетель, был плотно «включен» в схему выбивания откатов.

– В 2012 году во время поездки в Японию я заметил, что Кран, с которым у нас сложились доверительные отношения, рассчитывается при покупках картой иностранного банка, – вспоминал Некраш. – На мой вопрос, зачем эта карта, он ответил, что это одно из условий получения госконтракта на строительство энергоблока на ТЭЦ.  Сказал и об откате в размере 6 процентов, мол, ему об этом сообщил по поручению губернатора Икрамов. А передаточным звеном должна стать офшорная компания, которую ( «Менлайн») и был вынужден приобрести Кран. Были открыты три счета, в рублях, долларах и евро. В Москве валюта обналичивалась, деньги уходили Икрамову.

Дела у Крана, свидетельствовал Некраш, шли не очень гладко. В конце 2011 – начале 2012 года в «Энергострое» началась жесткая налоговая проверка, чувствовалась какая-то предвзятость.  Возбудили уголовное дело, обложили штрафом, появились проблемы с платежами по работам на 4-м энергоблоке. Некраш склонен связывать это с происками правительства. Субподрядчики стали обращаться с исками в арбитражный суд по взысканию платежей.  А летом 2013 года в «Тихоокеанский Внешторгбанк» средь бела дня прибыла большая группа сотрудников ФСБ. Силовое подразделение, в масках, на виду у всех клиентов…

– В банке начался отток денег, – вспоминал свидетель. – Стали обращаться руководители предприятий с просьбой закрыть счета. Якобы они получили письма с сообщением, что банк на грани краха. И делалось это по указанию Икрамова.

– Санаторий «Синегорские минеральные воды» размещал у нас более 1 млрд рублей на сове развитие, - продолжал свидетель. – Тоже перевел в другой банк. Кран пытался разрулить ситуацию, но ему прямо говорили, что такой приказ поступил из правительства. В ноябре 2013 года Кран вызвал меня к себе и сказал, что Икрамов назначил ему встречу в кафе, там будет и Хорошавин. Вернулся он вдохновленным. Губернатор предложил ему  список строительных объектов, а банку – статус регионального, но при условии передачи 25 процентов акций правительству и 15 процентов – супруге, Ирине Хорошавиной.

– Мужик врет, нагло врет! – не выдержал подсудимый Икрамов. – Ваша честь, удалите меня из зала, нет сил слушать эту ложь!

Надежды Крана на лояльность со стороны власти, однако, не оправдались. Он даже вылетал на переговоры с Хорошавиным в Сочи, где тот отдыхал (встречу, утверждает Некраш, организовывал Икрамов).  Вернулся очень быстро, плохо выглядел. Проблемы на предприятиях продолжались.

В начале лета 2014 года Кран был помещен в стационар горбольницы в Южно-Сахалинске.  Во время посещения Некраша босс сказал ему, что готов обратиться к сотрудникам ФСБ, у него есть документы, подтверждающие перечисления взяток через иностранные банки.

– Я сообщил в УФСБ о желании Крана, но мне ответили, что эта информация им уже не интересна, – свидетельствовал Некраш.

Кстати, адвокаты проявили было интерес: не связан ли «накат» силовиков на банк Крана с тем, что за счет и его денежных средств (2 млн долларов США) предпринималась попытка отстранить от должности руководителя областного управления ФСБ Игоря Стручкова, который вышел на схему взяток и представлял угрозу для Хорошавина и прочих?  Суд вопросы быстро снял, мотивируя тем, что данный эпизод проходит по другому уголовному делу.     

В начале сентября Некраш по поручению Крана  вылетел в Хабаровск в командировку. На 4 сентября у него была назначена встреча с заместителем генерального прокурора в Дальневосточном федеральном округе Юрием  Гулягиным. Кран снабдил соратника пакетом документов и рассказал, как проходило перечисление откатов  через офшорные компании.

- Я довел до Гулягина всю информацию о передаче взяток Хорошавину в общем размере 5 с лишним миллионов долларов США,  - давал показания свидетель. – Он спросил, готов ли я изложить жалобу письменно. Я ответил, что таких поручений от Крана у меня не было. Гулягин попросил передать Крану, что приглашает его на прием через неделю.  

Но 9 сентября уже начались аресты,   был взят под стражу и Юрий Некраш…

– За что? – спросила его Ольга Артюхова, адвокат Хорошавина.

– За соучастие в передаче взятки, – ответил Некраш. – Точнее, за содействие в передаче.

Вопросов к свидетелю у защиты было много. Большая их часть снималась судом. На некоторые звучало «не помню, не знаю». Почему раньше не сообщил о совершаемом преступлении?  Ну, это личное дело каждого, когда и кому «стучать». Почему Кран в подробностях рассказывал ему,  постороннему, по сути дела, человеку, о схеме взяток?

– Вы что, ему друг-брат-сват? – допытывался Игорь Янчук, адвокат Карепкина. – Может, вы его от пуль хулиганских собой закрывали?

– Просто у меня рвение в работе было, – после небольшого замешательства ответил безработный московский пенсионер Некраш, допрос которого растянулся на два дня.

Следующим свидетелем стал Александр Зубков, бывший министр островного здравоохранения, ныне – заместитель декана факультета московского медицинского стоматологического университета. Речь шла об эпизоде, связанном с приобретением квартир для работников областного здравоохранения. Программа кадрового обеспечения, поддержанная правительством и губернатором Хорошавиным, была как нельзя кстати, заметил Зубков. Более половины  штатных сотрудников – в возрасте за 50 лет и выше, обеспеченность врачами – не более 55 процентов, средним медперсоналом – 70 процентов. Для решения проблемы предлагалось покупать жилье не только в Южно-Сахалинске, но и в ближайших к нему населенных пунктах, с которыми отлажено транспортное сообщение, чтобы специалисты могли работать в областном центре. Крупными игроками на строительном рынке были «Сфера» и «Сахалин Инжиниринг», фирма Армстрой.  Собственно, они и стали поставщиками жилья.  Никаких подозрений на предмет незаконности приобретения жилья у главы минздрава не было. Хорошавина он охарактеризовал как грамотного профессионала, целеустремленного, с широким кругозором.  Хотя с чисто человеческой точки зрения не импонировала его некоторая замкнутость, неконтактность. Держался Зубков достойно, допрос  был непродолжительным.

– Здоровья вам, Александр Данилович, – успел пожелать свидетелю Хорошавин, пока еще не отключили видеосвязь.

– Спасибо. И вам всем здоровья, – откликнулся Зубков.

Вот здоровья-то Хорошавину в последующие дни и не хватило. Из-за повышенного давления дважды переносились судебные заседания. А предстоит допросить многих свидетелей. В том числе и бывшую супругу бывшего губернатора Ирину Хорошавину.

Лариса  Пустовалова

Фото: sakhalin.info

© Сахалинский нефтяник