Сумка для упаковки 80 млн рублей

В Южно-Сахалинском городском суде продолжается процесс по «делу Хорошавина». На скамье подсудимых вместе с экс-губернатором – его бывшие соратники советник Андрей Икрамов, заместитель председателя правительства Сергей Карепкин, находящийся под домашним арестом министр сельского хозяйства области Николай Борисов.

Судебные заседания проходят по смешанной системе. Так, в ходе одного из них прокуратурой исследовались материалы уголовного дела, содержавшие документы о командировках Хорошавина в 2010-2015 годах по России, в том числе и островной области. Магадан, Якутск, Анадырь, Петропавловск-Камчатский, Санкт-Петербург, Москва, Сочи, иногда – Хабаровск, где проживает мать Хорошавина. Всего прокурор насчитал 152 выезда за пять лет.  Почти всегда вместе с бывшим главой региона путешествовали Икрамов и бывший руководитель секретариата губернатора Вячеслав Горбачев, ныне выступающий в качестве важного свидетеля. Авиаперелеты занимали большую долю рабочего времени, в Москве и Сочи «командированные» проводили, как правило, по 10-15 дней.  С особо приближенными чиновниками Хорошавин посетил в 2014 году и Олимпийские игры в Сочи. Само собой, полеты – бизнес-классом, проживание – в элитных отелях.

За бюджетный счет катались по стране и дорогие сердцу Хорошавина люди. Неоднократно в Москву ездил, в частности, Алексей Павленко, самый крупный и удачливый в Охинском районе бизнесмен. Были приобретены авиабилеты Южно-Сахалинск – Москва и для Арефьева, который причастен к эпизоду с «откатами» при строительстве автодороги Южно-Сахалинск – Оха. 

На этом же заседании сторона защиты попыталась еще раз выразить недоверие по поводу медицинских документов, представленных Горбачевым. Напомним, что в данный момент он проживает в Москве, допрос проводится посредством видеоконференцсвязи. Тем временем, подсудимые и их адвокаты настаивают на личном присутствии Горбачева в Южно-Сахалинском горсуде. «Хочу посмотреть ему в глаза», – не раз заявлял Хорошавин. Однако, ценный свидетель ссылается на нездоровье, которое не дает ему возможности совершать авиаперелеты.  Но, как полагает сторона защиты, медицинские справки вызывают сомнения – подпись специалистов закрыта штампами и не читается, на них нет личной печати врача.

Еще одна деталь. В лечебное учреждение Горбачев обратился с патологией ногтей, осмотрен же почему-то кардиологом…

Адвокаты ходатайствовали об истребовании медицинских данных и наличии противопоказаний к перелетам у Горбачева. Суд в удовлетворении ходатайства отказал.

В ходе последующих заседаний прокурор представил аудиозаписи разговоров экс-губернатора с подчиненными, поскольку в кабинете главы региона велась прослушка. Качество записей, конечно, оставляет желать лучшего. Только благодаря оглашению данных комплексной лингвистической и фоноскопической, а также психолого-лингвистической экспертиз возможно было понять смысл чиновничьих разговоров.

К тому же, периодически в губернаторском кабинете включалась «глушилка». Горбачев так и говорил, обращаясь к своему шефу: включите, мол, вашу машину. Применялась, по выводам экспертов, и маскировка речи. Некоторые слова (погода, церковь, селяне, единицы и прочее) имели совсем иное, известное только коммуникантам, значение.

Опасаясь прослушки, чиновники зачастую не называли денежных сумм. Возникала пауза, шуршали бумаги – скорее всего, цифры обозначались на листах. Причем, оба собеседника, и экс-губернатор, и Горбачев, отлично понимали друг друга. В качестве согласия и одобрения из уст губернатора звучало «угу-угу». На одном из файлов упоминалась фамилия Альперовича (ему приходилось давать откаты за строительство гимназии в Южно-Сахалинске), а также Лобкина, бывшего мэра островной столицы, за которым долг аж 40 млн рублей. Мелькает название строительной фирмы «Сфера» («надо трясти на фонд 21 век, я вывел Залпина на Икрамова», – говорит Горбачев).

Диалоги из аудиозаписей с 12 января по 2 марта 2015 года.

– Собрал хвостики. Еще ожидаются денежные средства от Залпина и Альперовича (Горбачев).

– Сколько сейчас налички? (Хорошавин).

– Около 100 единиц (Горбачев).

Далее речь идет о том, что нужно перевести 72 млн рублей в фонд «21 век» для проведения праздника в Южно-Сахалинске. Хорошавин просит предоставить список всех, кто должен это сделать. «Сейчас наедем на этих самых», – говорит экс-губернатор. Лингвисты расценивают это как угрозу, вымогательство…

Хорошавин вспоминает о скором дне рождения Володина, дата круглая, надо сделать красивый подарок.

– Может, книгу какую редкую, я на днях как раз буду в Москве, – говорит он. – Дай ручку, я напишу…

Эксперты подчеркивают, что на фоне незаконченных фраз между собеседниками полное взаимопонимание. Это одна из форм маскировка речи.

Запись от 6 февраля 2015 года. Горбачев просит включить глушилку. Докладывает, что Лобкин передал «что-то» в количестве 10, сегодня еще 5, осталось еще 5.

Запись от 24 февраля 2015 года. Обсуждается предстоящая поездка в Красноярск на экономический форум.

– Летим через Благовещенск, – говорит Горбачев. – Вас и Икрамова встречают на «Мерседесе», мы едем в город автобусом. Вас с Икрамовым размещают в гостинице «Октябрьская».

Попутно возникает вопрос о наличке. Ее вроде около 90 млн рублей в «губернаторском сейфе». Хорошавин намерен забрать деньги в свой домашний сейф.

– Дома они не рискнут, – одобряет Горбачев. – Миллионов 80 затарим, надо только найти большую сумку. Но завтра я это сделать не успею, потому что надо без свидетелей…

Свидетелей, конечно, в рабочие дни могло быть много, ведь сейф находился в правительственной курилке.  Так что к этому вопросу они вернулись только 2 марта 2015 года. Вот запись от этого числа.

Видимо, тема финансовая. Паузы, шелест бумаг, бесконечное «угу-угу» губернатора. Суммы, судя по всему, его устраивают… Горбачев просит «включить машину», говорит, что «набил полную сумку». Значит, нашли-таки подходящую «тару» для 80 млн рублей…

Но спустя пару дней, 4 марта 2015 года, Хорошавин был арестован, в его рабочем кабинете и Уюне (место проживания) проведены обыски.

В ходе следующего заседания планируется продолжить видеодопрос Горбачева.

Лариса Пустовалова

© Сахалинский нефтяник