Ради человеческих жизней: охинский врач рассказал, как в районной больнице спасали нефтегорцев

Через два дня, 28 мая, Охинский район ждет годовщина скорбного события – 28 лет назад разрушительное землетрясение в поселке Нефтегорск унесло жизни более двух тысяч человек. В преддверии этой даты мы часто рассказываем о тех, кто стал жертвой стихии, но почти никогда о людях, которые принимали участие в спасении пострадавших. Имена многих из них остались за кадром.  

О том, как приняла на себя основной удар в первые сутки после трагедии наша районная больница, портал Оха65.ру узнал из первых уст, от человека, через руки которого прошли сотни пострадавших в землетрясении. Врач хирургического отделения, уролог Владимир Иванович Шевченко в день своего дежурства, в воскресенье 28 мая, принимал первых пациентов, поступавших из разрушенного Нефтегорска.

— Очень хорошо помню тот день. Ночью был сильный толчок, но еще никто не знал о масштабах произошедшего. С утра на дежурстве я сменил своего заведующего. Мы обсудили ночное происшествие и планировали продолжить свои дела. Но в начале девятого поступило распоряжение от главного врача – было необходимо подготовить перевязочный материал и все средства первой помощи. Все это должны были забрать машины скорой помощи и вертолет, отправленные на Нефтегорск. Подробностей не было никаких, поскольку с поселком не было связи, — вспоминает Владимир Шевченко.

В первом вертолете в Нефтегорск было направлено несколько медиков, в числе которых был хирург Геннадий Гасан. Спустя годы после трагедии он вспоминал, что увиденное с высоты на подлете к поселку повергло бригаду в шок. На месте поселка были руины, вокруг которых собирались выжившие. Среди гор металла и бетона люди, в отсутствие техники, сами искали своих близких, пытались вручную разбирать завалы. Местами вспыхивали пожары. Только тогда стало ясно, что одним перевязочным материалом не обойтись. 

Погрузив на борт первых тяжелых пострадавших, врачи выдвинулись в больницу, к операционным столам, где сейчас их присутствие было нужнее всего.

— В одиннадцатом часу утра стали известны подробности произошедшего, но и тогда мы не до конца понимали, с чем придется столкнуться. Осознание пришло, когда из Нефтегорска стали возвращаться первые вертолеты с пострадавшими. В больнице был развернут штаб, на работу вызвали всех медиков, кто в это время находился в Охе, даже если люди были в отпуске. Пациенты поступали нескончаемым потоком. За несколько часов больница переполнилась, койки стояли везде, даже в коридорах и во дворе. На каждой была бирка, которая указывала на степень и тяжесть повреждений, а значит, и на необходимую оперативность лечения, — рассказывает собеседник.

Все медики больницы были распределены на бригады, каждая из которых занималась своим направлением. Владимир Иванович принимал пострадавших в приемном покое на первичной обработке. Здесь шло распределение пациентов по методам обследования и лечения. Люди поступали с множественными переломами, скальпированными и рваными ранами, повреждениями внутренних органов. Основная нагрузка по лечению тяжелых пациентов легла на травматологическое, хирургическое и реанимационное отделения, которые возглавляли на тот момент Бахтияр Эгамбердиев, Владимир Ломакин и Анатолий Мельников.

Доктор вспоминает, что врачи сутками не покидали больницу. Были развернуты все операционные, хирурги и травматологи оперировали без перерыва. Сам Владимир Иванович смог попасть домой только через три дня, когда поток пострадавших спал, а пациентов стали транспортировать в крупные медицинские центры.

— К концу первых суток прибыла медпомощь из Хабаровска и Южно-Сахалинска, через два дня – из Владивостока и Москвы. Они перевозили тяжелых пациентов с экстренными повреждениями и тех, у кого развился синдром сдавления. К сожалению, многих из тех, кого извлекли из-под завалов живыми после первых суток, спасти не удалось, — констатирует Владимир Шевченко. 

Сложностью в работе с пострадавшими было их шоковое состояние. Люди находились в ступоре и ни на что не реагировали. Не плакали даже дети. У пациентов невозможно было узнать, где что болит. Они просто молчали и безропотно, словно зомби, ждали своей очереди. Многие из тех, кто потерял под завалами своих близких, в ответ на попытки медиков помочь им твердили только одно: "Я не хочу жить".

— Запомнилась девочка лет десяти. У нее были скальпированные раны, боль должна была быть невыносимой для ребенка. Но у нее не было никакой реакции на медицинские манипуляции. Только отрешенный взгляд. Наверное, это самое страшное, — говорит врач.

Понятия психологической помощи пострадавшим в те годы не существовало. Справиться с состоянием стресса пациентам, как могли, помогали врачи и медсестры Охинской ЦРБ. По словам Владимира Ивановича, ни один из медиков не пожаловался тогда на усталость или голод: 

— То, что тогда происходило, можно описать одним словом: ужас. Мы все находились в подавленном состоянии, но думать о себе нам было некогда. 

Доктора Геннадий Гасан, Владимир Ломакин, Владимир Шевченко, Андрей Еремеев, Валерий Шишенко, Вячеслав Гранкин, Вадим Кравченко, Анатолий Мельников, Бахтияр Эгамбердиев, Ольгаа Шашкова, Елена Кирилюк, медицинские сестры Сержанина, Санькова, Рязанова… Этот список можно продолжить десятками имен охинских медиков, отважно сражавшихся за жизни нефтегорцев, когда помощники с большой земли еще даже не подозревали о случившейся трагедии. Тем удивительнее выглядит тот факт, что среди отмеченных государственными наградами за ликвидацию последствий землетрясения и спасение пострадавших числятся лишь несколько медработников Охинской ЦРБ, а основная масса обладателей орденов и медалей приходится на специалистов дальневосточных и московских центров. 

Впрочем, речь совсем не об этом. 

В канун скорбной даты хочется поблагодарить всех, кто 28 лет назад без сна и отдыха разбирал завалы, стоял у операционных столов, перевозил пострадавших и делал это не ради благодарностей и наград, а во имя человеческих жизней.