Бывший житель Нефтегорска Сергей Омшенецкий: «Мне помогает ангел-хранитель – моя мама»

28 мая – одна из самых трагических страниц в истории Северного Сахалина. В этот день в 1995 году разрушительная стихия похоронила под завалами более двух тысяч жителей поселка Нефтегорск, разделив на «до» и «после» судьбы тех, кому удалось уцелеть. В жизни этих людей землетрясение оставило неизгладимые раны – вот уже 29 лет каждый новый рассвет они встречают без тех, кого любили. 

Сергею Омшенецкому в 1995-м было всего шесть лет. Из разрушенной пятиэтажки его достали в ночь трагедии. Тогда он еще не знал, что потерял единственного родного человека – свою маму, Елену Омшенецкую.

Сейчас Сергей говорит, что с годами его память не стирает картины произошедшего. Напротив, они становятся только четче. Словно в замедленной съемке, представляются события последнего года перед землетрясением, последнего месяца, последнего дня…

Вот у Сережи день рождения, и мама приносит в детский сад для него и его друзей леденцы-петушки на палочке. Но у именинника болит зуб, и он не может порадоваться угощению. Мама забирает сына домой и дарит подарок – долгожданный пистолетик с пулькой на веревочке. 

А вот Новый год. Сережа будет зайчиком в детском саду. Мама хочет, чтобы он был самым красивым. Тщательно готовит сыну костюм, пришивает пушистый хвостик к шортам. А наутро после праздника Сережа, сидя дома под елкой, играет с ватным Дедом Морозом. 

Май 1995-го. Сережа с друзьями без разрешения взрослых убегает на речку Колючку и ловит там рыбу. Гуляет допоздна во дворе, пока мама не позовет из окна. 

— Я вообще был хулиганистым. Носились с ребятами по окрестностям – не дозовешься. Мама меня, конечно, ругала. Но у всех было ощущение безопасности. Это ведь поселок, все друг у друга на виду, друг друга знают, — говорит Сергей.

В Нефтегорске он помнит каждую тропку, каждый подъезд. И даже яркий свет фонаря, глядя на который во время снегопадов Сережа представлял себя космонавтом, летящим к звездам. 

Запомнился Сергею музыкальный педагог в детском саду. Он приходил на занятия с аккордеоном и разучивал с детьми красивые песни. Это так вдохновляло мальчика, что, возвращаясь домой, он рассаживал в ряд игрушки и повторял урок, представляя себя учителем музыки. 

Игрушек у Сережи было много. Мама Лена воспитывала его одна и не была богатой – работала нянечкой в детском саду, но старалась, чтобы сын ни в чем не нуждался. 

— Мама очень хотела, чтобы я пошел в музыкальную школу. Видела во мне творческие задатки. А я кем себя только ни представлял в будущем! Разыгрывал мексиканские сериалы с париком-свитером на голове и мечтал стать актером. Потом решил стать детективом. А затем и вовсе водителем мусоровоза – так мне нравилось, как в поселке на тракторе мусор собирали, — рассказывает собеседник. 

Годы жизни в Нефтегорске Сергей вспоминает как самые счастливые. Рядом была мама. Всегда жизнерадостная, красивая и очень молодая. Елене было 26 лет, вся жизнь впереди. Она только недавно сошлась с хорошим человеком и ждала от него ребенка. По вечерам маленький Сережа гладил мамин живот и предлагал, как назвать будущего братика или сестренку. На ум шли только имена из сказок – Аленушка, Иванушка. Мама смеялась и заражала своим веселым настроением Сережку.

Лишь раз Сергей увидел маму в слезах, случилось это всего за пару дней до землетрясения. 

— С нами тогда жил парализованный отец мамы, и он нечаянно поджег нашу квартиру. Из детского сада меня забрали друзья семьи. А когда вели меня к себе домой, в их подъезде на лестничной площадке сидела моя мама и плакала. Это последнее, что я помню о ней. Потом она часто снилась мне плачущей, — делится Сергей. 

Из-за пожара в квартире Сергею пришлось без мамы и отчима ночевать у знакомых, в соседнем доме. Там и застала его стихия. Вечер, раскладное кресло-кровать, хозяйка квартиры укладывает шестимесячного сына…

А дальше темнота. 

— Я не помню самого толчка. Открыл глаза уже на улице, меня несли на руках, я видел небо и чувствовал, как сильно болит нога. Она и сейчас часто болит. Помню, что был в крови, но не мог понять, откуда кровь. Я подумал, что началась война и на наш поселок упала бомба, потому что везде был огонь. Мама в тот день ночевала у родителей отчима. Когда я посмотрел на место этого дома, не увидел ничего. Не было ни света в окнах, ни фонарей. Только чернота и душераздирающие крики. Страшные и странные, словно из-под земли, — вспоминает Сергей. 

Следующее воспоминание – Сережу усаживают в кабину КамАЗа. Яркий свет его фар освещает разрушенный дом, и мальчик впервые видит завалы и искаженные ужасом лица людей рядом с ними. И сегодня, будучи взрослым человеком, он помнит, какой страх тогда испытал. Как увидел отчима возле разрушенного дома и кричал ему, бил в окно грузовика, а тот не слышал. 

Потом опять провал.

Утро Сережа встретил в лагере выживших, который нефтегорцы разбили в уцелевших малоэтажных домах. Его и других ребят отправили на КамАЗе в Охинскую ЦРБ. Там выяснилось, что у мальчика, кроме ноги, разбита голова. Рубец от этой травмы остался на всю жизнь.

Лечение в больнице не было долгим. Коек катастрофически не хватало, места старались освобождать для тех, кто нуждается в них больше. Среди поступающих в отделения было много знакомых Сережи по Нефтегорску. Но эти люди совсем не были похожи на тех, кого мальчик еще вчера встречал на поселковых улицах. Сергей вспоминает, что живые, они были словно мертвые. В палатах стояла гробовая тишина.

Еще пару дней Сережа провел в некрасовском санатории-профилактории. Оттуда его забрал отчим и привез в Нефтегорск. Мальчика поселили на чьей-то даче и запретили покидать территорию. Там было много взрослых. Каждое утро они, не проронив ни слова, собирались и куда-то уходили и каждый вечер возвращались с безжизненными лицами. 

— Весь день я был предоставлен сам себе и однажды решил потихоньку покинуть убежище, посмотреть, что происходит в поселке. Шел по тропинке, увидел бульдозер. Залез на него так, чтобы было видно, что за забором. И я увидел. Много людей, пыль, техника, руины на месте пятиэтажек и… гробы, десятками рядов деревянные гробы. Только тогда пришло осознание. Помню, как я быстро бежал назад, — рассказывает Сергей. 

В его памяти хранится много тяжелых воспоминаний, которые дают знать о себе даже многие годы спустя. Одно из них связано с шоколадом.

— Нефтегорцам раздавали в коробках гуманитарную помощь, из сладкого был только «Dove». Наверное, это вкусно, ведь тогда я съел его очень много. Но сейчас, когда я вижу его в магазине, перед глазами – очередь за помощью, талончики и серые лица людей, убитых трагедией, — делится собеседник. 

О том, что мамы больше нет, Сергей узнал через несколько недель после землетрясения. Рассказал отчим. Он пытался спасти любимую женщину, проводил дни и ночи на завалах, но нашел ее мертвой. 

Потом Сергей узнал, что отчим – не родной его отец, как думал мальчик. Правда раскрылась, когда зашла речь о детском доме. Чтобы ребенка не забрали, отчим усыновил сына Елены. Больше у мальчика никого не было.

Спустя три года после землетрясения Сережа остался совсем один. Отчим тяжело переживал трагедию и искал утешение в алкоголе. Это был очень сложный период. Мальчишке порой нечего было надеть в школу, он постоянно хотел есть и воровал дома деньги. Закончилось это тем, что мужчину лишили родительских прав, а близких людей маленькому нефтегорцу заменили сотрудники социально-реабилитационного центра. 

Своих педагогов и воспитателей из «Родника» Сергей вспоминает с большой теплотой. Они по-матерински переживали за судьбу мальчика, помогали разыскать родного отца. 

— Мы писали на программу «Жди меня». А когда отец нашелся и нам обоим предложили встретиться на телевидении, он сказал, что ему будет достаточно письма от меня. Я написал, но ответ до сих пор не пришел. Зла на него я не держу и ни за что не осуждаю. Мне ничего не надо от отца. Все, чего мне хотелось, это поговорить о маме, узнать больше, какой она была, — делится собеседник. 

После девятого класса Сергей поступил в Сахалинский театральный колледж. Окончив его, работал в театре кукол, на радио, в газете. Его всегда тянуло в творчество – мама оказалась права. 

Сегодня Сергей – популярный и очень востребованный московский фотограф. Он снимает российских знаменитостей и параллельно преподает фотографию. То, что началось в 2011 году как хобби, стало делом всей его жизни. 

— Оглядываясь назад, понимаю, какой сложный путь я прошел. Но я не спился, не пошел по наклонной. Занимаюсь любимым делом и стараюсь получать удовольствие от каждого прожитого дня. Я счастлив, что смог стать человеком, и знаю, кого за это благодарить. Мне помогает ангел-хранитель – моя мама, — говорит Сергей.